Стремление к свободе – главный враг человека и общества (я говорю о логике Хранителей). Отсюда – отношение к несвободе, как высшей нравственной ценности. Об этом пишет в самом начале своего дневника Строитель Интеграла: красота работы механизмов, красота танца состоит в том, что это движение, подчиненное определенному закону, плану, это движение, лишенное свободы. Эта та самая «идеальная несвобода», которая одна только и может принести человеку подлинное счастье.
Почему механизмы не улыбаются и не мечтают?
Потому, что у «механизмов нет фантазии». «А у вас – краснейте! – Хранители все чаще видят эти улыбки и вздохи». Смех и стыд («краснейте!») снова сходятся вместе, образуя единую смысловую пару. И смех, и стыд оказываются следствием «постыдного» влечения человека к свободе. А свобода в «Мы» есть порождение фантазии («Имя этой болезни: фантазия»), которая прежде всего и должна быть уничтожена. Путь к излечению – Великая Операция, то есть удаление из мозга особого «центра фантазии». Удалив этот центр, можно избавить человека от стремления к свободе.
Но если, как мы выяснили, внешними признаками фантазии (и свободы) в романе Замятина являются смех и стыд, то это означает, что после «Великой Операции» в первую очередь должны исчезнуть именно эти чувства. Так оно и происходит. В финальной сцене романа Строитель, который, как и многие другие «нумера», подвергся операции, действительно теряет способность к смеху и стыду. А это означает, что он перестает оценивать действительность с нравственной точки зрения. Он видит, как пытают его возлюбленную, но не испытывает при этом никаких отрицательных эмоций и более того, ничуть не стыдится свой бесчувственности. Что касается смеха, то он (после операции) трансформируется в «здоровую» пустую улыбку («улыбка – есть нормальное состояние здорового человека»). Иначе говоря, теперь человек-нумер может спокойно улыбаться, глядя на все что угодно.
В этом пункте своей «нумерологии» Замятин, возможно неосознанно, пародирует христианское отношение к смеху. В «Мы» есть любопытный пассаж, где идеология нумеров сопоставляется с идеологией христианского коллектива. Смиренное «мы» и гордое безбожное «я». Нумера улыбаются, бунтовщики смеются. Как известно, христианство порицало смех, но не имело ничего против улыбки радости, в которой выражается любовь человека к Богу. В «Мы» происходит своеобразная подмена оценок: улыбающиеся нумера мало похожи на настоящих христиан, в то время как смех Строителя или его возлюбленной, несмотря на ее инфернальное имя, не несет в себе ничего дъявольского.
Можно по-разному интерпретировать этот ход замятинской мысли, однако общей схемы, которую я пытался здесь представить, финальная улыбка людей-нумеров не нарушает. Такая улыбка есть извращение не только обыденной психологии, но и психологии религиозной. Она антигуманна и бесстыдна и в этом смысле заменяет собой и смех, и стыд. Попутно замечу, что в «Заратустре» Ницше идет речь о смене опознавательных знаков человека: он должен изжить, уничтожить свой стыд и поставить на его место смех. Однако если Сверх-человек – это человек лишившийся стыда, то о каком нравственном прогрессе здесь вообще можно говорить? Если грядущий Сверх-человевек, как пишет Ницше, будет смотреть на нас, нынешних людей, так же, как мы сегодня смотрим на обезьян (то есть на наше природное прошлое), то это будет означать, что человечество в своем развитии не только не продвинулось ни на шаг, но, напротив, отступило назад.
Другие статьи:
НАШ УДИВИТЕЛЬНЫЙ КОД
Математическая теория связи позволяет измерять информацию с помощью точных чисел.
О том, как теория информации находит применение в изучении человеческого языка,
о сложности этого изучения расскаж ...
Выражения не менее важны, чем слова
Содержание главы:
1. Введение
2. Сначала – самое важное
3. Начинаем с коротких выражений
4. Вопросы о дороге и в магазине
5. Более длинные вопросы
6. «Я могу» и «я должен»
7. Учим выраже ...