Итак, язык помогает нам реконструировать «модель мира» наших далеких прапредков. В одних языках следов первобытного прошлого больше, в других меньше. Ведь и народы, носители этих языков, живут в разных общественных условиях, имеют различный уровень культуры.
До сих пор речь шла о прошлом… Но где гарантия того, что и сейчас мы не воспринимаем, не моделируем мир сквозь своеобразную призму нашего родного языка? Воспринимаем мы этот язык с младенческого возраста, он встраивается в наше сознание и подсознание. А затем мы считаем само собой разумеющимся то, что на самом деле велят нам законы родного языка.
Классический тому пример: семь цветов радуги. В русском языке каждый из цветов имеет собственный словесный ярлык. А вот в немецком или английском голубой и синий обозначаются одним и тем же словом. В языке одного из народов, живущих в африканской республике Либерия, наши семь цветов радуги обозначаются только лишь двумя словами: одно слово обозначает «холодные» тона (голубой, фиолетовый, синий), другое — «теплые» (красный, оранжевый, желтый, зеленый).
Не означает ли это, что и восприятие цвета идет через призму языка, через словесные ярлыки, которые в нем существуют? Вопросом этим начали задаваться еще в середине прошлого века. Но свою полную и четкую формулировку он получил в трудах американского ученого Бенджамина Ли Уорфа.
«Я столкнулся с этой проблемой в области, обычно считающейся очень далекой от лингвистики, — писал Уорф. — Это произошло во время моей работы в обществе страхования от огня». Анализируя причины пожаров, Уорф обратил внимание на то, что многие несчастные случаи происходили… из-за слов. Например, рядом с тиглем для плавки свинца лежала груда свинцового лома. Разве может гореть свинцовый лом? Никаких противопожарных мер не было принято. На самом же деле этот лом состоял из листов старых радиоконденсаторов, имевших парафиновые прокладки. Парафин загорелся, возник пожар. Вот и выходит, что причиной его стали слова, вернее, вера людей в то, что слова правильно называют вещи…
Уорф в свободное от работы время изучал письменность и культуру ацтеков и майя. Занятия эти разбудили в нем интерес к языкам коренных жителей Америки. На территории США и по сей день индейцы говорят на языках своих предков… Изучение же индейских языков показало Уорфу, насколько различным может быть членение мира у различных народов.
Мы считаем само собой разумеющимся, что существительные обозначают предметы, а глаголы — действия. Однако на самом деле в окружающем нас мире, вечно меняющемся, нет отдельно предметов и действий. Что такое молния, волна, пульсация? Предметы или действия? Мы относим их к существительным, то есть к предметам. А в языке индейцев хопи, живущих в США, слова эти — глаголы. В языке же нутка, на котором говорят жители канадского острова Ванкувер, все слова показались бы нам глаголами. Это если мерять на аршин нашего родного языка. На самом же деле в языке нутка нет деления на предметы и действия, а есть единый взгляд на природу. Он-то и порождает один класс слов.
О доме на языке нутка можно сказать, что он стоит, но можно — и домит. Пламя может иметь место и может пламить. С помощью суффиксов и окончаний на языке нутка можно образовывать слова, которые придадут слову дом различные оттенки длительности во времени: давно существующий дом, временный дом, будущий дом, дом, который раньше был, то, что начало быть домом, и т. д.
Другие статьи:
КРАТКИЙ ИСТОРИЧЕСКИЙ ОЧЕРК
В данной главе мы кратко рассмотрим основные этапы развития японского языка в
связи с развитием японской культуры. ...
Сколько слов в языке?
Когда мы говорим о количестве слов в языке, то имеем в виду, как правило, тот
словарь, который реально обеспечивает общение большинства носителей языка, разумеется,
не исключая совсем ряда общепон ...